Приключения Аввакума Захова. Повести - Страница 120

120

Между ножками столика появилось неожиданное изображение — отражение Асена от пят до пояса. Зрители сразу же разгадали фокус: пространство между ножками столика было мастерски заделано зеркалами. Так как обе кулисы и задняя часть сцены были окрашены в один и тот же зеленоватый цвет, создавалась иллюзия, что под столиком ничего нет, — сидящие в зале видели лишь отражение досок пола и боковых кулис.

Зрители мстили за обман криками и свистом. Но тут посиневшая усатая голова вдруг стала опускаться, словно проваливаясь в невидимую дыру, и наконец совсем исчезла. Затем из опустевшего сундучка высунулась рука и, помахав публике, тотчас исчезла. Это получилось так забавно, что гвалт сразу стих и зал загрохотал от аплодисментов.

Смеялась и старушка, сама не зная чему.

Веселье усилилось, когда усатая голова появилась снова, но уже не в сундучке, а за столиком. На этот раз у нее появились и шея, и плечи, и руки, и все остальное, необходимое для настоящей человеческой головы. Несмотря на грим и усы, все сразу узнали в нем кинооператора.

Как и полагается человеку артистической профессии, он галантно отвесил поклон публике, поклонился со смиренной улыбкой пышногрудой красавице и, взяв под руку расстроенною режиссера, увел его с собой за кулисы.

Восторженные зрители хлопали изо всех сил.

Но восторг достиг предела, когда оператор подошел к председателю и, поздоровавшись с ним, попросил закурить. Тотчас подбежал бригадир Михал и, улыбаясь до ушей, поднес оператору зажженную спичку.

Так закончился тот веселый вечер.

Председатель устроил щедрое угощение в корчме. Хорошее вино и жареные цыплята быстро развеяли испорченное настроение Асена.

— Признайся, что ты раньше слышал про фокус с головой, — говорил он Аввакуму, с аппетитом уплетая вторую порцию цыпленка. — Я поставил зеркала так тщательно, что сам дьявол не догадался бы. Ясно как дважды два, что ты знал этот фокус! Признайся!

Аввакум вяло ковырял вилкой в тарелке и молчал. Словно через силу, он съел несколько кусочков, потом осторожно отставил тарелку, вынул трубку и закурил.

— Что же ты не отвечаешь? — настаивал Асен. — Я очень любопытен.

— Ты очень любопытен, очень прожорлив, очень ловок и очень хитер, — задумчиво проговорил Аввакум. — Все, эти качества, вместе взятые, не доведут тебя до добра.

Асен положил нож и вилку и пристально поглядел на Аввакума.

— Что ты хочешь сказать? — холодно спросил он с обидой в голосе. — Мне не ясно, на что ты намекаешь.

— Ладно, оставим это, — сказал Аввакум, отпивая глоток вина. — Что же касается твоего фокуса с головой, я очень сожалею, что разочарую тебя. Этот фокус я увидел впервые. В искусстве фокусов я круглый невежда. Например, я до сих пор не могу объяснить, как и откуда ты вытащил столько всякой всячины из шляпы. Случай с головой совсем Другое дело. Ты помнишь, что я видел, как ты сходил с грузовика с Двумя зеркалами под мышкой? Это выглядело очень странно. Зачем ехать в город на грузовике за парикмахерскими зеркалами? Для чего понадобились зеркала режиссеру кинохроники, приехавшему на натурные съемки археологического объекта? Но когда по радиосети сообщили о предстоящем вечере, я сразу догадался, что зеркала нужны тебе для выступления. Ты сам намекал что затеваешь что-го. Поэтому, как только представление началось, я стал искать глазами твои зеркала и прикидывал, где бы они могли тебе пригодиться. Но вот ты принес сундучок. От кулис к столику ближе и проще всею подойти по прямой линии. Но, к моему большому удивлению, ты не пошел по кратчайшему пути, а неожиданно свернул и подошел к столику сзади. Этот неестественный поворот сразу бросился мне в глаза. Затем мое внимание привлекло твое передвижение по стене. Ты расхаживал много, но всегда по ту сторону диагоналей, проходящих через задние ножки столика. Ты ни на сантиметр не шагнул дальше этих диагоналей. И вот все это — и зеркала, с которыми я тебя видел на площади, и твое движение по сцене, и убеждение, что у головы, конечно, есть туловище, но невидимое из-за оптического трюка, — навело меня на мысль, что пространство под столиком прикрыто зеркалами, а между ними стоит на коленях человек. Должен заметить, что твой партнер очень слаб по части грима. Да… Сидящий человек откидывает крышку, вырезанную в столешнице, отодвигает подвижное дно сундучка и фокус готов. Хитрости архинаивные, вполне доступные даже для такого простака, как я…

Асен молча слушал, морщился и энергично расправлялся своими мощными челюстями с третьей порцией цыпленка. Затем он одним духом опорожнил свой стакан, глубоко вздохнул и покачал головой.

— Я не раз и в самых разных местах показывал этот фокус, — сказал он — И за границей показывал… В прошлом году на фестивале в Каннах… То есть во время фестиваля в одном увеселительном заведении.

Он налил себе еще стакан вина, отпил половину и умолк.

— Ну и что? — спросил Аввакум.

— Ничего, — сказал Асен, потирая лоб. — О чем мы говорили?

— Надо пить не торопясь, — усмехнулся Аввакум. — Речь шла о твоем фокусе в Каннах.

— Да… — Асен закурил и жадно затянулся. — Там никто не мог сразу догадаться, в чем секрет… Только ты… Ну, а если бы ты не видел, как я нес зеркала, то все равно догадался бы?

— Определенно, — подтвердил Аввакум. Асен вздохнул и залпом допил вино.

— Теперь мы уже не квиты, — сказал Аввакум. Оба замолчали.

— Да, теперь ты обставил меня, — со вздохом признался Асен и понурил голову.

— Это в порядке вещей, — сказал Аввакум. — Твоей несравненной ловкости я противопоставляю одно скромное качество: умение наблюдать. Поэтому я всегда буду в выигрыше.

120