Приключения Аввакума Захова. Повести - Страница 11

— Был в гостях у знакомых, — объяснил инженер. — Иду и вижу у тебя в окне свет — вот и решил заглянуть. Что читаешь?

Он спрашивал, улыбался, а взгляд его блуждал по комнате; при всей своей самоуверенности и самодовольствие он почему-то не решался остановить взгляд на лице друга.

— Ты весело провел время? — спросил Аввакум и тихо заметил: — У тебя очень счастливый вид!

— Разве?! — воскликнул инженер и отвернулся.

— А отчего это у тебя на коленке шоколадное пятнышко? Инженер вздрогнул, присмотрелся к пятну и вдруг, смутившись, быстро вынул носовой платок и принялся энергично тереть брюки.

— Это от мороженого, — пробормотал он.

— Зря стараешься, — заметил Аввакум.

Они немного помолчали, потом Аввакум сказал:

— Ты плохой кавалер. Как ты мог допустить, чтобы Сия ушла одна? Инженер, открыв от удивления рот, уставился на собеседника. Аввакум закурил, постоял у окна, посмотрел на небо.

— Дождя не будет, — сказал он. — Ветер разогнал тучи. Вот и звезды уже видны!

Аввакум повернулся, подошел к столу, уселся поудобнее в кресле и, чуть-чуть усмехаясь, укоризненно покачал головой.

— Почему ты отпустил Сию одну?

— Ведь я же тебе сказал, что был в гостях у одних моих знакомых, — попробовал оправдываться инженер. — Ни с какой Сией я не встречался!

— Сегодня вечером ты уже второй раз говоришь неправду, — сдержанно усмехнулся Аввакум. Он стряхнул пепел с сигареты. — А в сущности, какая у тебя необходимость лгать мне? Разве я тебе в чем-то помеха? Чего ты боишься? Если ты девушке нравишься — в добрый час! В этом нет ничего плохого. Плохо то, что ты пытаешься хитрить, любезный, а хитрить ты не умеешь, смекалки недостает, силы воли. Вот, пожалуйста, с пяти часов вечера ты был с Сией и всего лишь полчаса назад сказал ей «спокойной ночи». А мне твердишь, что был где-то в гостях! Разве так можно!

Инженер слушал молча, опустив голову, в глазах его появилось невеселое выражение.

— Пять часов, которые ты провел с Сией, распределились примерно следующим образом, — продолжал Аввакум. — Я восстанавливаю по памяти. Слушай! В пять часов без нескольких минут ты вышел из своей квартиры и, подойдя к остановке, что возле вашего дома, дождался «шестерки», билет взял с пересадкой. На площади Возрождения, пересев на «четверку», сошел на предпоследней остановке, против скверика с фонтаном. Так. Это было, значит, в пять часов десять минут. До условленного времени встречи у тебя оставалось еще двадцать минут. Поскольку делать тебе нечего, ты начинаешь оглядываться туда-сюда и замечаешь напротив павильончик. Над входом зеленая вывеска с красной надписью «Салон для чистки обуви». В этом салоне — пять шагов и длину и три в ширину — работают два цыганенка. Ахмед и Сали. Сали — младший брат Ахмеда. Ты садишься к нему, то есть устраиваешься на рабочей площадке Сали.

Итак, в пять двадцать ты снова «стоишь на якоре» у остановки, уже и начищенных ботинках, и терпеливо ждешь нашу общую милую и великодушную знакомую. Она, как обычно, опаздывает минут на двадцать. Чтобы не пропустить киножурнал, вы решаете не дожидаться следующего трамвая и садитесь в переполненный вагон. Тут во время давки стряслись беда — твой пиджак лишился нижней пуговицы.

В этом месте монолога Аввакума инженер ощупал полу и с изумлением и даже испугом уставился на него: пуговица и в самом деле отсутствовала.

Со мной такое тоже случалось, — пожал плечами Аввакум и нахмурился.

Он помолчал немного и снова продолжал:

— Вы отправились в кино «Балкан», где идет, если я не ошибаюсь, какой-то итальянский фильм. Затем ты провожаешь Сию до трамвайной остановки напротив Дома профсоюзов. Перед вами кондитерская, и ты галантно приглашаешь туда свою даму съесть мороженое стоя. Туг происходит вторая за этот вечер неприятность — на твои брюки попадает капля шоколадного мороженого. Выйдя на улицу, вы оба невольно посматриваете на третий этаж третьего дома справа — туда, где находится мое окно, и убеждаетесь, что оно светится. Так… Затем наша милая и великодушная знакомая уходит — она вдруг заявляет, что у нее болит голова. А ты, мой старый, верный друг, подгоняемый неведомо какими чувствами и соображениями, идешь ко мне в гости, чтоб уверить меня, будто ты провел вечер в гостях у своих хороших знакомых.

Аввакум закурил новую сигарету и опять усмехнулся.

— Может, ты станешь доказывать, что Сии не было с тобой? Напрасный труд, милый мой! Кому оно нужно, твое алиби?

Лицо инженера залила краска, потом оно стало серым, как потертый переплет «Истории древнего Рима», которая лежала перед ним на столе.

— Так, — глухо произнес он и откашлялся. — Значит… Значит, ты следил! Ты за нами шпионил! Чудесно. Знать, не зря я все время испытывал неприятное чувство, будто кто-то идет за мной.

— Ты испытывал неприятное чувство? — Аввакум окинул его насмешливым взглядом. — Что ж, возможно, если совесть у тебя находится где-то под лопатками!…

Он погасил окурок, постоял у окна, потом обернулся и подошел к большому зеркалу, висящему напротив книжных полок.

— Тебе ведь известно, что такие рыцари, как я, на любовных турнирах часто терпят поражение! — улыбнулся он. — Почему же это должно трогать тебя? Мой неуспех предопределен бытием. Ты тут ни при чем. Таких женщин, как Сия, не очень прельщают суховатые личности вроде меня. Они не любят морщин, а мой лоб, как видишь, уже прорезали борозды. Им не нравится седина, а мои виски, как говорят поэты, уже покрыл серебристый иней И потом, улыбаться до ушей я не умею, запас моих анекдотов скуден, а стоит мне запеть, в голове моего слушателя тут же появляются самые черные мысли — он готов либо убить меня, либо бежать на край света…